Когда мормышка бессильна
Организации
Как-то ранней весной мы с женой отправились на озеро Пено, входящее в Селигерский комплекс, в его юго-западной части. Доехав по железной дороге до станции Пено, пересели в автобус и уехали в сторону озера. Поскольку погода была хорошая, отправились пешком через озеро на противоположную сторону, где приютилась деревенька Вселуки, с надеждой приютиться там на ночлег. В запасе у нас было несколько дней. По заснеженному озеру мы шли первый раз и тогда еще не подозревали, какой опасности мы подвергаемся. А опасность была реальная, серьезная и рядом. Как выяснилось потом из разговоров с местными жителями, на озере в большом количестве имеются промоины, так называемые осты, глубина под которыми достигает 3-4 метров. Теплые донные ключи в таких местах размывают лед, который не замерзает всю зиму, и провалиться в такую полынью ничего не стоило, тем более что ночью шел снег, и заметить осты было весьма трудно. Но, к нашему счастью, все обошлось благополучно
Переночевав у гостеприимной хозяйки, утром отправились на рыбалку. Около остов постоянно крутилась мелкая плотвичка, и моя жена вполне довольствовалась ее ловлей. Я же отправился искать более крупную рыбу. Вскоре удалось найти место, где довольно бойко клевал мелкий, пятидесятиграммовый окушок. В первый же день я без труда наловил на тройную уху, которую, придя "домой", мы не замедлили сготовить...
На третий день я вышел на рыбалку очень рано, затемно. Направляясь к озеру, я вскоре услышал шум мотоциклетного мотора, а затем увидел свет фары. По-видимому, какой-то местный рыболов ехал на рыбалку к противоположному берегу. Поскольку озера я еще как следует не знал, то решил следовать за мотоциклом и прибавил шагу.
"Зря он не поедет, - думалось мне, - и, конечно же, место, куда он едет, не должно быть плохим". Мотоциклист удалялся, но мне все же удалось заметить, куда он свернул и где заглушил мотор. Я отыскал его и расположился поблизости. Было еще совсем темно. Пробурив лунку и опустив мормышку, я удивился малой глубине - не более 1,5 м. Пересев на другое место, я убедился, что глубина такая же. Как показала последующая смена лунок, под нами был ровный "стол" - большой подводный бугор протяженностью до 80-100 м в разные стороны.
Полная тишина в моих лунках навели на мысль, что еще слишком рано, темно, и окунь не видит мормышку. Но когда я посмотрел в сторону местного рыбака-мотоциклиста, то буквально замер от удивления. Он стоял над лункой и на толстой леске держал только что выловленного окуня весом не менее 800 г. Окунь, выскочив из лунки, ощетинился, спинной плавник был полностью расправлен. Отцепив блесну, рыбак засунул рыбу в стоящий рядом фанерный короб и снова принялся блеснить. Ловил он стоя и то и дело вытаскивал горбачей. Было ясно, что еще по темноте на отмель на жировку вышел большой косяк хищника.
Забрезжил рассвет. С удвоенной энергией я принялся работать своей удочкой. Чего только я ни делал: клал мормышку на дно, слегка шевелил ею, медленно отрывал от дна, поднимал, мелкой дробью подергивая кивок, менял лунки... Все мои усилия были тщетны - ни одной поклевки. Окунь решительно не хотел брать мормышку со свежим, живым мотылем. А в это время мой сосед продолжал уверенно вытаскивать горбачей.
Наловив огромное количество рыбы, он стал собираться домой. Я не выдержал и подошел к нему, попросил показать, на что он ловил. Он показал мне узкую серебряную блесну величиной с мизинец. Когда он уехал, я сел на его лунки. Снова стал манипулировать мормышкой, но по-прежнему безрезультатно. Блесен у меня с собой не было, и с поникшей головой, раздосадованный я побрел в деревню. Никогда ранее я ничего подобного не видел, и этот случай на озере Пено запомнился мне на всю жизнь и многому научил.
Впоследствии я сам убедился в том, что вот так, можно сказать, "по - сумасшедшему" ловится крупный окунь до рассвета на отмелях, куда он выходит на утреннюю жировку, как мы - на завтрак. Но ловить его нужно исключительно на блесну или малька. Привычная мормышка в этом случае оказывается бессильной.
Ф. СМИРНОВ |
