Сплошной коллективизации в республике предшествовала новая кампания по 'делу Султан-Галиева'. После июньского совещания ЦК (июнь 1923 г.) М.Х. Султан-Галиев работал на незначительных должностях в 'Охот-союзе', системе потребительской кооперации страны. В 1927 г. он дважды отказался от сталинского предложения выступить в газете 'Правда' с осуждением оппозиционеров Г.Е. Зиновьева и Л.Б. Каменева.
Новая кампания сулила большие политические дивиденды. Она давала еще одно 'подтверждение' тезису об обострении классовой борьбы, переключала внимание с истинных на мнимых виновников многих экономических и иных провалов (этим же целям служил судебный процесс 1928-го г. по 'шахтинскому делу', позднее - процесс 'Промпартии'). Одна из целей состояла в нагнетании обстановки страха в национальных республиках, по отношению к которым усиливались централизация и административный нажим.
Дело о 'султан-галиевской контрреволюционной организации' начало фабриковаться в 1928 г. В декабре был арестован М.Х. Султан-Галиев. В изъятых бумагах арестованного следователи могли встретить его утверждения о том, что сталинская национальная политика ошибочна. В ходе многомесячных допросов Султан-Галиева ему предъявлялись обвинения в деятельности, направленной на свержение Советской власти путем организации заговора среди работников Татарстана, Башкортостана и некоторых других республик. Однако никаких документальных и свидетельских доказательств этого получить не удалось.
Между тем кампания набирала обороты. К 'делу' было привлечено около 80 человек, к нему приобщили и материалы на большую группу жителей Казани и Ташкента. В ходе допросов главные обвиняемые подтвердили, что по некоторым вопросам они не согласны с национальной политикой партии, но категорически отвергли связь с зарубежными контрреволюционными организациями.
Судили 'султан-галиевцев' в закрытом порядке, на коллегии ОГПУ. Под расстрельную статью был подведен 21 человек. Среди них были М.Х. Султан-Галиев, К.Г. Мухтаров, Г.Г. Мансуров, бывший прокурор Крымской АССР И.К. Фирдевс и другие. Остальных приговорили к различным срокам лагерей и тюрем.
После шести месяцев пребывания в камерах смертников расстрельный приговор в отношении 21 осужденного был заменен на другой. Они получили 10 лет заключения. Пленум Татарского обкома ВКП(б), состоявшийся в ноябре 1929 г., с одобрением воспринял эти меры. Большинство 'султан-галиевцев' расстреляют в 1937 г. Все они будут посмертно реабилитированы за отсутствием вины более чем полвека спустя.
'Сплошная коллективизация' в действии.
Уже с осени 1929 г. в республике усилился нажим на крестьянство. Ставилась задача осуществления коллективизации целыми деревнями, волостями и даже районами. Главным врагом колхозного строительства называли кулака. Особые трудности коллективизации в Татарстане местное партийное руководство связывало с влиянием духовенства, прежде всего мусульманского. Но настоящий 'перелом' еще предстоял.
В начале января 1930 г. ЦК ВКП(б) принимает постановление 'О темпе коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству', а в конце этого же месяца еще одно - 'О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации'. Берется курс на 'ликвидацию кулачества как класса'. Была разрешена конфискация имущества у кулаков и выселение их из районов сплошной коллективизации.
За один только январь 1930 г. в республике было организовано более 500 новых колхозов (к 1 декабря 1929 г. в Татарстане было коллективизировано около 18 процентов крестьянских хозяйств). В феврале пленум обкома партии дает установку объединить к весне в колхозы 80 процентов хозяйств, а осенью - все 100 процентов. В середине этого же месяца ЦИК и СНК Татарской АССР приняли постановление 'О ликвидации в Татарии кулачества как класса' (документ повторял положения постановления ЦК).
Согласно документу кулацкие хозяйства подразделялись на три категории. Первая подлежала немедленному выселению в малонаселенные районы страны с конфискацией имущества, вторая - переселению в другие кантоны и районы республики, третья - переселению внутри кантонов, районов и волостей.
Развернулась насильственная коллективизация, частью которой было раскулачивание. Угроза арестов и сами аресты, лишение избирательных прав непокорных крестьян, обман, разжигание ненависти односельчан к более богатым соседям - вот далеко неполный перечень мер, которые использовались для выполнения партийных директив. Арестам, другим репрессиям подвергались не только кулаки, но и середняки, а также бедняки. В 'Сводке о ходе раскулачивания по Татарской АССР от 15 марта 1930 г.' сообщалось: 'По Арской кантону в Калининской волости раскулачено 20 хозяйств середняков, Ново-Кишитской - 25. Н. Челнинский кантон Афанасьевской волости село Пробуждение. Раскулачен середняк Зотин за то, что у отца была шерстобойня, активный участник Октябрьской революции, как моряк Балтфлота весь период гражданской войны был на фронте, белые отобрали дом и имущество. В дер. Тягузино раскулачен середняк Мутяшин за покупку с сестрой перины в голодный год, имеет одну лошадь, 1 корову, служил в Красной Армии, 2 раза ранен, брат убит в бою с белыми. В Исанбаевской волости Челнинского кантона раскулачен середняк за выступление против хлебозаготовок, а по Акташской волости за 'тенденцию к окулачиванию'. Такие же факты были по Тархановской волости Буинского кантона. Семиостровской волости Мензелинского кантона и т.д. Имеются отдельные случаи, когда раскулачивают не только середняков, но и под это подводят бедняков, например: Вахитовский ВИК Мамадышского кантона вынес решение 'составить списки всех крестьян, в том числе бедняков и середняков'. Или в Мамалаевской волости того же кантона как подготовка к раскулачиванию составлена опись имущества у бедноты и середняков'. В отдельных селах Татарии в начале марта удельный вес раскулаченных хозяйств составлял 23 процента (в 1929 г. в республике кулацких хозяйств было всего 2,6 процента).
Не было недостатка в призывах ломать церкви и мечети. Да и сами факты вандализма в отношении культовых сооружений не были редкостью. Дело доходило до публичного сожжения Корана, открытия свиноферм в мечетях.
В некоторые кантоны республики были направлены войска, оперативные отряды из работников милиции и ОГПУ. В деревне Аюкудырган Буинского кантона было применено оружие. На поле 'боя' осталось пятеро убитых, 15 человек было ранено.
Крестьянство роптало. Характерны события, которые произошли в селе Танкеево Трехозерной волости. Здесь сельский совет постановил снять колокола, сдать их государству и на вырученные средства приобрести сельскохозяйственные машины и трактора. Колокола стали снимать. Дальнейшее в описании работника обкома партии выглядело так: 'Кулачество, воспользовавшись тем, что данный вопрос на общем собрании не прорабатывался, подготовило контрреволюционное выступление в течение 5-10 мин. Собрали толпу в 200-300 чел., которая потребовала немедленно повесить колокола обратно, с криками: 'грабители', 'не надо нам тракторов', 'оставьте нашу церковь' - стала угрожать членам комиссии, и, когда те спустились с колокольни, набросилась на представителей ВИКа (Емельянова и Орлова), и сажен 20 таскала их по снегу, затем начала избивать представителей, которые вырвались и убежали. Толпа принудила председателя сельсовета присутствовать на собрании, начавшемся в 5 ч. вечера и длившемся до 12 час. ночи. На собрании присутствовало до 300 чел., где они постановили: 1) колокола не сдавать, 2) ходатайствовать о возврате церкви, 3) переизбрать сельсовет, 4) детей в школы не пускать, 5) учителей из села выселить. В выступлениях высказывались: 'Не нужна нам Советская власть, она грабит и разоряет, при старом режиме жилось лучше, не надо колхозов'. Впоследствии кантонным организациям с трудом удалось добиться решения о наказании виновных.
Из той же 'Краткой информации о массовых антисоветских выступлениях кулачества по Т.Р.': 'Деревня Ново-Чуклы Городищенской волости Буинского кантона. Мулла и кулаки организовали сопротивление аресту 3-х кулаков и муллы Галлямова. 13/1 толпа в 700-800 чел. напала на милиционеров, производивших арест, принудила их выпустить арестованных и с криками 'ура' на руках несла муллу до дома, чтобы застраховать себя от новых попыток ареста, выставила караулы и дозоры, на следующий день в соседнем селе Чуклы, обсуждая события, готовилась к отпору нового отряда, при этом были попытки переизбрать сельсовет и провести своих представителей'.
Административный нажим, борьба с антиколхозным движением не проходили безрезультатно. Судя по сводкам, с 20 февраля по 20 марта 1930 г. число вошедших в колхозы крестьянских хозяйств возросло с 71 процента до 84 процентов. По темпам коллективизации Татарстан вышел на третье место в стране.
В ходе 'сплошной коллективизации', только по официальным данным, было раскулачено свыше 13,7 тысячи крестьянских хозяйств. Более 40 тысяч человек были высланы. В 'места не столь отдаленные' отправили сотни священнослужителей. В ожесточенной борьбе гибли и те, кто проводил коллективизацию, и рядовые исполнители. Именами жертв такой междоусобицы Ф. Гуляева, Ф. Газизовой, Ф. Беркутова называли колхозы, школы, пионерские отряды.
