Период 1936-1938 гг. вошел в историю страны как время 'большого террора'. Именно в эти годы были развернуты самые массовые политические репрессии практически против всех слоев населения, которые в полной мере затронули и Татарию. По данным различных источников, только в 1937-1938 гг. жертвами репрессий стали 3,5 миллиона человек, из которых почти каждый шестой был расстрелян. К началу 1939 г. в стране насчитывалось 1,3 миллиона лагерных заключенных, татар среди них было около 25 тысяч (к этой печальной статистике первые три места 'делили' между собой русские, украинцы и белорусы). Масштабный террор преследовал несколько целей. При его помощи тоталитарный режим рассчитывал не только подстегнуть развитие страны - обеспечить ее ускоренную модернизацию, оправдать провалы в своей политике противодействием неких 'врагов народа'. Одновременно это было средство подавления реальных и потенциальных противников режима, а также способ формирования из осужденных, заключенных бесплатной рабочей силы. Подготовка 'большого террора'. Сам террор сопровождал Советскую власть с первых месяцев ее существования. Достаточно вспомнить 'красный террор' периода гражданской войны, репрессии 20-х гг., массовое насилие над крестьянством во время сплошной коллективизации. Таким образом, к середине 30-х гг. правящая партия, карательные органы уже располагали большим репрессивным опытом. Было подготовлено и идеологическое обоснование перехода к новому, еще невиданному витку репрессий. В июле 1928 г. в своем выступлении на пленуму ЦК ВКП(б) И.В. Сталин со всей определенностью за-явил, что 'по мере нашего продвижения вперед сопротивление капиталистических элементов будет возрастать, классовая борьба будет обостряться'. Подготовка к широкомасштабному террору шла и по другим направлениям. В конце 20-х гг. были расширены полномочия преемника ВЧК - Объединенного государственного политического управления (ОГПУ). Так, судебной коллегии ОГПУ было представлено право рассматривать дела, совершенные "как со злым умыслом, так и без оного', и выносить приговоры вплоть до расстрела. В ведение этого карательного ведомства были переданы исправительно-трудовые лагеря, в которых к лету 1930 г. насчитывалось более 171 тысячи заключенных. Тогда же создается Управление лагерями ОГПУ, ставшее с 1931 г. Главным (ГУЛАГ). В конце первой половины 30-х гг. ОГПУ было включено в Народный комиссариат внутренних дел СССР и переименовано в Главное управление государственной безопасности (ГУГБ). Созданное при НКВД Особое совещание имело право применять без суда такие меры наказания, как заключение в исправительно-трудовой лагерь сроком до пяти лет, ссылку или высылку из страны. В октябре 1937 г. верхний предел срока наказания был увеличен до восьми лет. Была расширена система судебных и внесудебных органов. Так, дополнением народных судов, военных и специальных коллегий Верховного суда СССР, союзных и автономных республик, линейных судов на транспорте, военных трибуналов и войск НКВД стали 'тройки' и 'двойки'. В состав первых 'троек' в республиках и областях, как правило, входили нарком НКВД (начальник управления), начальник управления милиции и прокурор (позднее одним из членов 'тройки' был первый секретарь областного комитета партии). Члены 'тройки' имели право принимать решение о высылке, ссылке или заключении в лагерь сроком до пяти лет. С июля 1937 г. в их руках оказалась уже жизнь или смерть обвиняемого. Существовала и 'высшая двойка' в составе председателя Верховного суда и прокурора СССР. С 1929 г. развернулась чистка партии и государственного аппарата. Намного возросло число граждан, лишенных избирательных прав. Чистка партии повторилась в 1933 г. По существу чисткой стал и последующий обмен партийных документов. Все более ужесточается законодательство. Постановлением 'Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укреплении общественной социалистической собственности' (август 1932 г.) предусматривалось применение к 'расхитителям' расстрела или десятилетнего срока заключения с конфискацией имущества. Вскоре по этому постановлению стали судить обвиняемых в спекуляции, саботаже сельскохозяйственных работ, краже семян и тому подобных преступлениях. По июньскому постановлению 1934 г. обвинение в 'измене Родине' влекло за собой смертную казнь. Члены же семьи, родственники 'изменника' подлежали тюремному заключению или ссылке на пять лет. 1 декабря этого же года был убит С.М. Киров (с его убийством обычно связывается начало 'большого террора'). В тот же день принимается постановление 'О порядке ведения дел по подготовке или совершении террористических актов'. Им была введена крайне упрощенная и ускоренная процедура дел о терроре. Так, на ведение следствия по эти делам отводилось не более 10 дней, не допускались участие в судебном процессе обвинения и защиты, подача осужденными ходатайств о помиловании. Приговор надлежало приводить в исполнение сразу же после его оглашения. В апреле 1935 г. было разрешено привлекать к уголовной ответственности детей, начиная с 12 лет. На них распространяются все статьи Уголовного кодекса, включая и те, которые предусматривали применение расстрела. Родственникам было вменено в обязанность доносить друг на друга. В сентябре 1937 г. упрощенная и ускоренная процедура ведения дел о терроре была распространена на дела о вредителях и диверсантах. Кроме того, отменяется прокурорский надзор за законностью в органах НКВД по делам о государственных преступлениях. В это же время были узаконены пытки. Все преграды перед развертыванием массового террора снял февральско-мартовский пленум ЦК ВКП(б), состоявшийся в 1937 г. Уже через четыре месяца нарком НКВД Н.И. Ежов (свою партийную карьеру он начинал в Казани) подготовил проект приказа ? 00447 'Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов', который оперативно был утвержден Политбюро ЦК ВКП(б). Этот приказ положил начало целой серии подобных приказов в отношении теперь отдельных категорий населения, подлежащих репрессиям. Так, по приказу от 17 августа 1937 г. органы НКВД должны были приступить 'к репрессированию жен изменников родины, членов правотроцкистских шпионско-диверсионных организаций, осужденных военной коллегией и военными трибуналами по первой и второй категории' (первая категория означала расстрел). Все жены репрессирированных подлежали 'заключению в лагеря на сроки в зависимости от степени социальной опасности, не менее как на 5-8 лет'. Жены осужденных, разоблачившие своих мужей и донесшие на них, от ареста освобождались. Должны были быть репрессированы 'социально опасные дети осужденных'. Они подлежали 'в зависимости от их возраста, степени опасности и возможностей исправления, заключению в лагеря, или исправительно-трудовые колонии НКВД, или водворению в детские дома особого режима Наркомпросов республик'.
